Глоток страха - Страница 26

— Я же не спрашиваю куда, — миролюбиво сказала Вера. — Сами извлечете. Я спрашиваю: зачем? Хотя это всего лишь для начала разговора… Я и так догадываюсь. Вот, возьмите. — Она протянула Рудольфу свою визитную карточку.

Миркин играл возмущение не очень убедительно. Плохой он актер. Любопытство пересилило наигранный протест, хотя он еще тянул, изучал надпись «психотерапевт», смотрел на странную женщину, чей бархатный взгляд, кажется, обволакивал не только тело, но и душу. Кто знает, на что она способна? Вон как ловко ускользнула от охранников этого бандита… И говорит так уверенно.

— Ну и что дальше? — Наигранное возмущение сменяется наигранной бравадой. — Расстрел с конфискацией?

— Нет, даже не позор с увольнением, — сказала Вера совсем не строго. — Ведь вы же не собирались подставлять

Эльзу, свою кормилицу. Хотя в бизнесе такой ход используют довольно часто.

—А вам-то какая разница?! — сорвался арт-директор, переходя на крик. — Можете взять!

Он отпер ключом нижний ящик гримировального столика, вытащил сумку-книжку и бросил Вере на колени.

— Не нужно кричать. Я просто помогаю, — спокойно сказала Лученко. — Между прочим, и вам.

Открылась дверь, в комнату впорхнула нетерпеливая Эльза.

—Вот, — протянула ей сумку Вера. — В суете вы засунули ее в дальний угол. Мы с Рудольфом поискали- поискали, да и нашли.

Забавная получилась сцена, словно из «Ревизора». Эльза не могла оторвать взгляд от своего изделия. В дверях виднелись любопытные лица: Лида с округлившимися глазами, Вероника Абдулова, закусившая губу от нетерпения, сотрудники дизайнерского дома Эльзы. Они загалдели, шумно выражая свое удивление и радость. Еще бы! Все так быстро и просто разрешилось! Счастливая Эльза передала не менее счастливой жене бумажного короля желанную сумку-книгу.

Все разошлись по своим делам: команда Эльзы собирать свои вещи, фестивальщики — продолжать мероприятия. Никто из них, похоже, отдыхать не собирался.

Завьялова робко придвинулась к подруге.

—Ты не пойдешь с нами на ночной показ? Эротическая анимация…

Вера усмехнулась краешком губ. Вот неугомонная секс-бомба! Но и она заробела, вон как формулирует: «Ты не пойдешь…»

—Не пойду.

Вера сильно устала. Просто как-то неоправданно сильно. И самочувствие препаскудное.

—Ты в своем репертуаре…

Лида знала, что у подруги иногда падает давление, и без того низкое, ничего особенного в этом не находила. Да и Вера сама посмеивалась: «Вегетососудистая дистония — это не болезнь, это состояние». На самом деле такие самочувствия, с разными вариациями в виде то головной боли, то головокружений или прочих «прелестей» нервной системы и сосудов часто посещали ее, и Вера всегда знала почему. Гиперчувствительность, расплата за природные способности.

—А ты в чьем? Спать хочу, устала. Тяжело с вами.

Да, сейчас что-то совсем плохо. Давит тяжесть, черные птицы мелькают в краях глаз, голова наливается болью, и жизнь кажется адом. Что-то будет еще. Что-то случится здесь, что-то очень плохое, и оно стучится ко мне, единственной, кто его чувствует. Не хочу знать. Не хочу чувствовать. Все равно оно случится, и никого не предупредишь, не спасешь, даже если сосредоточишься и увидишь будущее.

— Ну и глупышка! — не очень уверенно произнесла актриса в удаляющуюся Верину спину.

7

Вера шла по узкому длинному ковру гостиничного коридора. Шагала и сердилась на себя. Дернула же ее нелегкая поддаться на Лидкины уговоры и приехать во Львов!.. Развлеклась, называется. Ведь вокруг нее опять что-то происходит нехорошее. И опять она одна это чувствует, а все на нее смотрят как на ненормальную.

И с сумочкой этой… Сунула голову в осиное гнездо, действительно. На кой было вмешиваться? Зачем восстанавливать гармонию? А если бы она не присутствовала на этом сумочном показе? Ну не приехала во Львов, и все. Тогда с Эльзой случилось бы то, чему положено было случиться. Жаль, конечно, но ведь психотерапевт Лученко, по совместительству мать Тереза, не может присутствовать везде. И там, где ее нет, события идут своим чередом…

А сны? Ведь ей снятся убийства — уж перед самой собой можно не притворяться. В вампиров она не верит, а что преступность в крупных городах существует — то дело давно известное. Но этот вампир, наводящий на суеверных людей ужас, явно как-то где-то с Верой пересекается. Иначе к чему бы такие сны?

Главное, что теперь делать? Как ложиться спать? Ведь будешь ожидать нового убийства, и ничего не поделать… Придется включать специальную защиту, аутотренинг проводить. Не принимать же снотворное психотерапевту, в самом деле…

Она подошла к двери своего номера. Дверь была полуоткрыта. Вера остановилась. В боевиках в таких случаях главный герой всегда вытаскивает пистолет и, держа его стволом вверх, осторожно входит в номер. У Веры не было пистолета, и не была она героем боевиков. Поэтому она вошла в номер, напряженно огляделась и с облегчением увидела отраженную в зеркальной дверце шкафа горничную — та раскладывала свежие полотенца в ванной.