Глоток страха - Страница 89

— Я понимаю твой скептицизм, Даша. И я не специализировалась на психологии зоны. Но, тем не менее, в деле «львовского вампира» ключевая деталь — это книга. Представь себе, что культура, или духовность, если хочешь, существует в нашем организме на биологическом уровне… Кстати, еще о книгах. Мне помогла такая не очень серьезная игра под названием «люди-книги». Я вообразила, что люди похожи на книги, и каждого из знакомых пыталась охарактеризовать. Решить, какая он книга. Эдик Ветров у меня был детской книгой, Кармен — сентиментальным романом, Олаф — романом историческим.

—А я? — спросила Лида.

— Ну конечно, подружка, ты — любовный роман.

—А я, а я?! — запрыгал на сиденье Андрей.

—Так, спокойно! Не буду больше никого определять, надоело. Вот Абдулов, помнится, у меня был боевик.

Действие с первой секунды, решительность и напор, но и примитивность сюжета…

— Ну а ты сама? — усмехнулся Двинятин. — Хочешь, скажу? Ты — Вера Лученко, человек-детектив. Загадочен и таинствен… Ой, не щипайся! На самом деле человек- детектив любит симметрию, чтобы на все разгадки нашлись отгадки, на все вопросы — ответы, чтобы восторжествовала справедливость и был наведен порядок.

Друзья рассмеялись.

— Вот что мне странно, — сказала Лида. — Маньяк сбежал. Спрятался во Львове. Устроился барменом, убив предыдущего работника. Какая-то страшная логика в этих поступках есть. Но дальше, дальше-то что? Зачем нужно было убивать других людей? Удрал из тюрьмы — сиди тихо и не высовывайся. Почему он снова взялся за старое? Да еще книги эти оставлял. Как знак какой-то? — Актрису передернуло от представленной картины.

— Пойми, книга для него не просто предмет, а та ценность, которой его в заключении намеренно лишали. Этими преступлениями он как бы кричит: «Вы не удовлетворили мое прошение о смертной казни? Тогда я снова буду вас убивать! Вы отказали мне в книгах? Я накажу всех, кого встречу с книгой в руках! Пусть книга станет для вас смертельно опасной!»

Они помолчали.

—Не устала, Верунь? — спросил Андрей.

—А что? Есть еще вопросы?

—Есть! — вспомнила Завьялова. Она даже вскочила от возбуждения. — Как ты сумела тогда, на Эльзином показе, справиться с Черным Абдуллой? И как нашла сумочку, а? Давай, признавайся!

—Помнишь сказку про аленький цветочек? Там были красавица и чудовище. Я как увидела Абдулова с его женой, как он на нее смотрит — сразу поняла, что они из этой сказки…

—Верка, не издевайся!.. — надулась Лида. — Ничего не понимаю.

— Ну, он чудовище. Огромный и грубый, всемогущий и свирепый. А она — красавица и любит его. И в благодарность за эту любовь он к ней испытывает нежность. Все для нее может сделать. Она, я уверена, любую вспышку его ярости могла остановить. То есть, по сути, управляла им.

— Ой, поняла! — завопила Лидия, хлопая в ладоши. — Фильм «Кинг-Конг»! Там эта гигантская горилла тоже таяла от любви к девушке! И ее звали, когда надо было чудовище остановить.

— Ну вот, видишь. Стоило мне Абдулову сказать слова-пароли «сумочка», «Вероничка» — как он ослабевал, таял и подчинялся женскому нежному началу… А сумочку нашла элементарно. Ее Миркин спрятал.

— Ну да?! Как догадалась?

— Элементарно, Ватсон. По спине Рудольфика. — Вера получила удовольствие, наблюдая, как у слушателей округлились от удивления глаза. — Объясняю для необразованных. Он был в тонком джемпере поверх рубашки. И если с лицом он справлялся, то спина его полностью выдавала. Мышцы напрягались. В общем, поверьте, наше тело умеет разговаривать не хуже языка.

— Значит, теперь воров по спинам будут вычислять? — улыбнулась Сотникова. — Если уж ты по спине можешь, то…

— Не так в лоб. По спине я поняла, что он имеет отношение к исчезновению сумки. Почему все остальные расслаблены, а Миркин нервничает? На воре шапка горит. Я предположила, что он взял и спрятал. Потом, это мог сделать только свой, во время аукциона или показа, так? Где ему спрятать, если он никуда из бутика не выходил? Только в офисе. Мы с ним займи в офис, и первый его взгляд был на гримировальный столик. Почему? Потому что именно там он припрятал сумку.

—Зачем же такие сложности? — спросил Андрей.

—А он в нее был безответно влюблен. И то ли хотел

так привлечь ее внимание, то ли, что вероятнее, уберечь от опасности, напуганный слухами о «книжных убийствах». Ведь это была именно сумка-книга.

—Ух ты, — сказал Двинятин. — Выходит…

—Да, — печально кивнула Лученко. — Выходит, если бы я не нашла и не отдала ей сумку, Вероника была бы сейчас жива…

—Да я не то хотел сказать! — вскинулся Андрей. — А наоборот… Ведь он догадался об опасности, что эта сумка может ее убить. Значит, сильно любил.

—Я вообще многое сделала неправильно, — вздохнула Вера. — Не надо было мне отдавать Самохвалова Черному Абдулле. Надо было ментов подключать. Тогда ничего этого, страшного, в подвале не случилось бы…

— Верка, что ты вечно хочешь быть святее Папы Римского! — возмутилась Даша. — Он от правоохранителей один раз сбежал, мог и еще раз сбежать.