Глоток страха - Страница 81

Хозяин, не присаживаясь сам и не предлагая сесть никому, подошел к камину и встал у огня. Он держал руки в карманах, а правое его плечо подергивалось. Кашемировый помощник забрал у гостей снятые куртки и дубленку, жестом показал на золоченые диваны. Одежду у него из рук тут же взял кто-то незаметный и отнес в гардеробную.

— Кофе, чай, соки? — негромко спросил кашемировый.

—Просто воду, — попросила Вера. — А им зеленого чаю.

Лученко посмотрела на спину Абдулова. Не оглядываясь, он сказал:

—Он в подвале с моими ребятами. Когда будете говорить?

—У меня к нему только один вопрос. К убийству вашей жены это не имеет отношения.

Внезапный громкий бой больших напольных часов резанул по натянутым нервам. Сотникова решительно отодвинула чашку.

— Вера! Прости, возможно, это женская истерика, но я могу наконец узнать, что происходит? Кто этот… человек, которого скрутили доблестные бойцы господина Абдулова? И вообще, зачем ты попросила меня забивать баки этой журналюге Ересь? Я тебя всегда беспрекословно слушаюсь, но и мое китайское терпение не беспредельно! И потом… Даже не это самое неприятное. Я ничего не понимаю! Вы все время говорите «он», «с ним»… Это тот самый «львовский вампир»? Это из-за него весь город дрожит от страха?! Кто это — он?!

Вера могла бы, конечно, хоть сейчас рассказать все подробности запутанного дела. Но не время сейчас для объяснялок. И главное, не место. Ничего еще не закончено. Почему? Она не знала, но об этом ей говорила даже не напряженная спина Черного Абдуллы, а собственная «ощущалка». Ныла об этом голова, давила об этом тяжесть в груди.

Она сказала коротко:

—Убийца — бармен той самой кнайпы, где мы в дни фестиваля постоянно пили кофе. Он и есть «львовский вампир». Он и есть убийца Ветрова. И Вероники Абдуловой.

— С ума сойти… — Сотникова нервно закурила. — Так он же делал для нас кофе! Мы из его рук пили?!

Тут их прервал Абдулов. Он сел к столу, положил на него свои огромные руки ладонями вниз. И спросил охрипшим голосом:

— Почему Вероника?

—Дмитрий Петрович, чтоб ответить на ваш вопрос, возможно, следует рассказать все с самого начала…

— Нет! — рявкнул он. — Никаких рассказов. Только ответ. Я сам. — Абдулов стремительно выскочил из гостиной.

Гости переглянулись. Вера пожала плечами. Его не интересует расследование, ему неинтересны ответы на вопросы. Лишь не терпится самому, лицом к лицу встретиться с убийцей своей жены.

—Подождем его здесь, — сказала она.

— Слушай, — хмуро заметил Андрей, — мне не нравится, как он с тобой разговаривает. Давай уйдем, потому что… Я не собираюсь никому позволять рявкать на тебя. А он к тому же мой должник за твое похищение.

—Милый, спокойнее… — Она погладила его руку. Не хватало еще, чтобы они начали выяснять отношения!.. — Не надо этих мальчишеских бойцовских вопросов, кто кому чего должен. Пожалуйста…

Вдруг она подумала: «А не уйти ли, действительно?» Что они тут сидят? Стоит ли ее разговор с маньяком и убийцей Самохваловым того предчувствия, что сидит тяжестью в груди? Пусть Черный Абдулла делает что хочет: спрашивает или не спрашивает, мстит по своему разумению о мести, убивает убийцу, делает с ним то же, что тот сделал с его женой…

—Хорошо, давай уйдем.

Они не успели подняться из-за стола. В гостиную вошел мрачный Абдулов, остановился у барной стойки, плеснул себе четверть бокала из высокой черной бутылки, выпил. Потом в упор посмотрел на Лученко:

— Вступайте в игру! Это по вашей части.

—Что именно?

—То, что этот подонок косит под ненормального!

—Стало быть, требуется мой профессиональный взгляд.

— Вот именно! — с вызовом выкрикнул бизнесмен. — Вы и так мне обязаны. Вопрос, почему Вероника…

Андрей не выдержал.

—Уважаемый, а повежливее можно?

— Что?! — Абдулов всем корпусом повернулся к Двинятину.

—Сочувствую вам, конечно, и все такое, — сказал Андрей, глядя в его смуглое лицо с изуродованным носом. — Но держите себя в руках. Повышать голос на женщину — это не по-мужски. — Он посмотрел на Веру, которая изо всех сил вцепилась в его руку. — Ничего, не волнуйся. Мы разберемся.

Вера почувствовала, что теряет контроль над ситуацией. Уже потеряла. Надо было уходить. Сразу, как только эта мысль пришла ей в голову. Промедление — так непохоже на нее!.. Слишком много всего навалилось. И предощущение плохого мешало, запутывало, вносило смятение в ее ясный ум…

—Разберемся, — ответил Двинятину Абдулов.

Он даже обрадовался. Тронуть Лученко было нельзя, невозможно. Причинить вред женщине по имени Вера… почти Вероника… Любой другой, только не этой. А теперь рядом с ней появился мужчина. Мужчина всегда отвечает за женщину. И этот легковес, эта муха — ему ответит.

— Пойдемте! — Вера решительно встала. Надо хозяина занять более важным делом, чем выяснение отношений.

— Можете считать меня трусихой, но я останусь здесь, — сказала молча курившая до этого Даша. — Плесните мне, пожалуйста, коньяку! У меня нет ни малейшего желания смотреть на серийного маньяка. Я его боюсь.