Глоток страха - Страница 77

— Соблазнительница! Ах так? Все. Никаких подарков, никаких ловушек. Я тебя никуда не выпущу из кровати, — грозно сказал Двинятин, делая страшное лицо. — Ты разбудила во мне сексуального маньяка!..

— Ой! — Она натянула одеяло до подбородка, пряча свое тело. — Маньяков не боюсь, боюсь остаться без подарка.

—Вот. — Андрей положил перед ней жемчужные бусы.

— Какая прелесть! — Вера взяла перламутровые шарики, приложила к коже. Посмотрелась в зеркало. — Натуральный жемчуг… Я так давно о нем мечтала! Андрюшка! Ты мой самый лучший на свете! Но ведь оно, наверное, стоит кучу денег? — Вера знала толк в настоящих вещах и безошибочно определила, что ожерелье из дорогих.

— Как говорят здесь, во Львове, не переймайся. Нам дали приличные подъемные от МЧС. Я решил потратить их на тебя. И вообще, кто сказал, что ветеринары бывают бедными?

— И любимый, и красивый, и богатый… Ужас!

— И заботливый. Покормить тебя?

—О, — Вера откинулась на подушку, — такого совершенства я не вынесу.

Он быстро и ловко открыл банку кофе, включил стоящий на столике электрический самовар. Достал из холодильника сыр и копченый балык, коробку конфет «Тирамису».

Затем принес на подносе наполненные чашки и тарелку с бутербродами, установив все это прямо перед ней на уголке постели.

— Андрюшка, ты решил меня совсем разбаловать! — проворковала она.

—Да. Баловать тебя — самое приятное занятие, чтоб ты знала.

— Тогда я, как порядочная женщина, должна быть послушной? И не лезть головой в пасть льва?

—Вот за догадливость я люблю тебя еще больше.

—Хорошо, — неожиданно для самой себя согласилась

Вера. — Придется задействовать Рину Ересь. Может, оно и к лучшему. — «Убийца может мне не поверить так, как журналистке. И не попадется на провокацию», — подумала она, а вслух сказала: — Есть некоторые детали… Ты, милый, и бесчувственное бревно уговоришь. А я ж не бесчувственная.

Он переставил поднос с едой на тумбочку. Объятия, поцелуи и нежные ласки отвлекли их на какое-то время. Первым вернулся к реальности мужчина:

—Кофе остынет! — предупредил он.

«Все будет хорошо, — думала Вера. — Все будет хорошо…»

Пусть будет так. Хотела подставить себя, а не получилось. Это потому, что с Андреем там, во сне, было плохо. И она надеялась — если пожертвовать чудовищу себя, то с ним ничего не случится.

Не получилось.

Она чувствовала тяжесть на сердце.

И даже любовные утехи, которые разгоняют все тревоги и лечат любые недомогания, этой тяжести не превозмогли.

17

Карнавал на закрытии фестиваля международной анимации шумел, звенел, искрился и веселился. Собственно, никакой особой организации не было. Каждый делал почти все, что хотел. Не смолкал хохот вокруг Романа Батюка: он буквально рассыпал шутки и анекдоты. Иностранные режиссеры и художники аккомпанировали танцующим кто на чем: на балалайке, саксофоне, гитаре, даже на фаготе.

Состоящее из мэтров анимации жюри наградило лучшие фильмы. Победителем стал фильм Эдуарда Ветрова «История дуба» — Гран-при, пятьдесят тысяч долларов и оглушительные аплодисменты. Поощрительные призы получили «Ручей» под патронатом Мамсурова и «Снежная королева» Олафа Боссарта.

Пока в излюбленной фестивалыциками кофейне «Смачна филижанка» шла церемония вручения призов и подарков, пока по импровизированному подиуму ходили аниматоры в разнообразных костюмах и масках — за маленькими окнами кнайпы разыгралась настоящая снежная буря. В который раз прохожие удивлялись такой ранней зиме в конце ноября и прятались по домам. По

узким улочкам и переулкам ураганные ветры неслись, словно равнодушно-бездумная банда скинхедов. Нелюбимые дети старухи Зимы швыряли в водосточные трубы ледяные глыбы, и те грохотали и стонали, грозя разорваться от немыслимого давления. Они же срывали с крыш настилы из синего в сумерках снега и обрушивали его вниз. С треском отламывали украшавшие карнизы сосульки и забрасывали их куда придется — хорошо, если не в случайных прохожих. Город, как испорченный орган, стонал, выл и хрипел невнятную мелодию вьюги.

В такую погоду, когда хороший хозяин плохую собаку во двор не выпустит, маленькие желтые оконца кнайпы светились теплом и уютом. Тут веселились аниматоры. Тут царствовали кремовые тона и изящные линии, неслышными тенями скользили официантки, разнося десерты, горячие и горячительные напитки. Соблазнительно сверкала витрина с кокетливо уложенными шоколадными фигурными изделиями. Дразнили взгляд и нюх шоколадные пасхальные яйца а-ля Фаберже, плетенная из белого шоколада корзина для бутылок, труба, рожок, флейта, трубочист, клоун, два паяца, велосипедист, младенец в кресле-качалке, девочка и мальчик на качелях, гномы, заяц, конь в сбруе, кабриолет, паровозик с вагончиками…

По случаю стужи и плохой погоды больше всего заказов было на горячий шоколад, чай с лимоном в больших керамических чашках и, конечно же, кофе — фирменный кофе из медной джезвы, взошедший ароматно-горькой пенкой из раскаленного песка.